Один в поле воин.
У меня нет никого. Родные - это дело одно, с мамой ведь детей не родишь. У меня нет человека, который был бы... банально - второй половинкой, я не знаю как сказать по-другому.
Меня предали. Все четыре с половиной года были ничем для человека, который в итоге меня предал. И сейчас этот человек неустанно и ничего не скрывая говорит мне в лицо, глядя прямо в глаза, что ему всё равно. На всё клал он свой большой и толстый, господа.
Мной не дорожат. Моя забота и любовь никому не нужны. Хотя, знаете, есть человек, который ко мне тянется, но он не мой человек. Мой человек предал меня, мой человек ещё с августа того года держал за спиной нож, всё ждал подходящего момента, как бы побольнее вонзить его в моё тело, полное любви и преданности.
Вонзил.
И провернул несколько раз.
Я возвращаюсь в Брянск с разбитой жизнью. Я не знаю, что теперь делать.
Меня предали. Все четыре с половиной года были ничем для человека, который в итоге меня предал. И сейчас этот человек неустанно и ничего не скрывая говорит мне в лицо, глядя прямо в глаза, что ему всё равно. На всё клал он свой большой и толстый, господа.
Мной не дорожат. Моя забота и любовь никому не нужны. Хотя, знаете, есть человек, который ко мне тянется, но он не мой человек. Мой человек предал меня, мой человек ещё с августа того года держал за спиной нож, всё ждал подходящего момента, как бы побольнее вонзить его в моё тело, полное любви и преданности.
Вонзил.
И провернул несколько раз.
Я возвращаюсь в Брянск с разбитой жизнью. Я не знаю, что теперь делать.